3 июня
Саманта
Вашингтон, О.К.,
Очнулась я уже в больнице. Открыв глаза, я зажмурилась от боли причиняемой верхним светом в палате... Вокруг никого не было, потом ко мне заглянула медсестра и с репликой "она пришла в себя" направилась в коридор. Я все еще была не в себе, что неудивительно, и решительно не могла понять, как же меня угораздило оказаться на больничной койке.
В палату вошла Джулия, а вслед за ней - Алекс. Вид у обоих был измученный, видимо долго не спали, но я, как мне казалось, выглядела не лучше, хоть и выспалась, относительно. В общем вот такие пессимистические мысли и посещали все время, что я провела в центральном госпитале. Ребята разместились рядом с моей кроватью и Джулия, как обычно начала мини-допрос первой:
- Привет... Как себя чувствуешь?
Некоторое время я молчала, но когда попыталась ответить, поняла, что слова даются мне с трудом, но все же даются - прогресс!
- Я что-то не пойму, такое ощущение, что меня катком переехало...
- Зря ты так, - отозвался Алекс, - я видел однажды крысу, которую катком переехало, никакого сходства.
- Тебя скоро выпишут, Сэм, врач сказал, что у тебя было сильнейшее переутомление, но больше ничего найти не смогли...
- И это все?! - моему удивлению не было предела.
Ребята синхронно пожали плечами, получилось весьма забавно, кстати сказать, долго, наверное, репетировали. Я наконец пристроила подушку, которая странным образом уползла куда-то под спину, потом посмотрела на Алекса, потом на Джулию...
- Ты уж извини за графин... Я не специально, сама понимаешь...
- Ну, я, конечно, не в обиде, но с тебя кофе за нанесение несерьезных увечий федеральному агенту при исполнении, - ответила Джулия и добавила, - Да, Скиннер ждет нас к себе, как только тебя выпишут.
- Приду, а куда я денусь, - отшутилась я, а вот ребятам, похоже, было не до шуток.
- Отдыхай, будем ждать тебя, - сказал Алекс и вышел из палаты, Джулия последовала за ним.
Оставшись в гордом одиночестве, я еще долго не могла заснуть, и пыталась как-то прокрутить в голове события дней минувших. Я прекрасно помнила, тот злосчастный день, когда меня призвали, но дальше зияла огромная дыра. Что - то, несомненно, должно было остаться в памяти. Я закрыла глаза. Передо мной проносились всевозможные картинки, как будто кто-то отправил мои воспоминания в монтажную, и теперь целая группа экспертов трудилась над ними, чтобы привести в порядок видеоряд, доставая и обрабатывая по очереди каждый кадр. Вот передо мной отпечаток мужской ладони, вот он начинает светиться настолько ярко, что ничего вокруг не видно. Вот старый индеец протягивает мне руку и я хватаюсь за нее, как за соломинку, только бы не пропасть... А потом, красные глаза огненного змея, от них нельзя оторваться, они пугают... И дальше все, не помню ничего, но я знаю, что произошло на самом деле...
Джулия
Я аккуратно прикрыла за собой дверь.
- Хорошо, что Сэм, наконец, очнулась, а то я уже начала беспокоиться - она так долго была без сознания.
- Но про результаты анализов ты ей не сказала, - заметил Алекс.
Я невольно обернулась на дверь, словно опасаясь, что Саманта нас услышит.
- Да зачем ее беспокоить? Все равно так никто пока и не понял, что за вещество у нее в крови. Но врачи сказали, что эта штука достаточно быстро разлагается и последствий, вероятно, не оставит. Будем надеяться, что все обойдется.
Алекс покачал головой, всем видом выражая сомнение - "будем надеяться.."
- А где Эрвилл? - полюбопытствовала я.
Алекс усмехнулся.
- Наверняка подписывает очередную пачку обязательств о неразглашении... под надзором Скиннера. И я думаю, он весьма раздосадован тем, что столько знает, а написать репортаж об этом не может.
- Зато Скиннер наверняка заставит его написать отчет, - улыбнулась я, - как и всех нас.
- Я свой уже написал, - махнул рукой Алекс, - с самого утра этим занимался.
- Мой тоже уже почти готов. Если бы меня не отвлекали... Ладно, пойду доканчивать его.
- Я тебя провожу, - предложил Алекс.
Провожать было недалеко - на следующий этаж. В холле я остановилась около кофейного автомата и, украдкой оглядевшись, взяла себе стаканчик.
- У тебя такой вид, словно ты совершаешь преступление, - засмеялся Алекс.
- Почти, - я с отвращением выпила надцатый по счету за сегодня стакан и поморщилась, - если мой врач застукает меня за этим делом, то он точно сделает то, чем грозился - вкатает мне снотворное и уложит отдыхать на сутки. А мне еще надо со всем разобраться. И почему-то я не могу дозвониться ни до кого из наших.
- Я тоже, - кивнул Алекс, - правда, Скиннер предупредил меня, чтобы я на время исчез из виду и никуда не звонил. Что-то тут неладно, но я не пойму, что.
- Сбежать что ли из больницы, - задумчиво предположила я, - да пойти в штаб-квартиру разбираться на месте.
- Я не удивлюсь, если Скиннер приказал охране нас не пускать, - пожал плечами Алекс, - а с другой стороны, может быть все действительно так, что лучше нам не отсвечивать. Стоит все-таки сначала присмотреться к происходящему.
- Домой хочу, - пожаловалась я.
Стараниями Скиннера, дома я так еще и не побывала. Он лично встретил нас в аэропорту, несмотря на то, что самолет Бюро приземлился в Вашингтоне в пять утра. Прямо от трапа самолета Саманту увезли на "скорой помощи", а нас Скиннер пригласил в свою машину. Ежась от утреннего холода, я поспешила забраться в салон. После совершенно сумасшедших предыдущих суток, уже две ночи толком не спав, я мечтала только об одном - добраться скорее до дома и проспать часов так двадцать. Однако Скиннер по дороге в город разрушил все мои надежды.
- Кажется, вас ударили по голове, агент Телбот? - осведомился он. Впрочем, вопрос был излишним, про все это я уже писала ему в своем письме.
- Да, сэр, но я чувствую себя...
- Вам стоило бы пройти обследование в больнице, - не слишком вежливо перебил он меня.
- Но я...
- Вам ОБЯЗАТЕЛЬНО стоит пройти обследование, - повторил он, и тут интонация, наконец, проникла в мое несколько замутненное усталостью сознание.
- Хорошо, сэр, как скажете.
- Да, и к вечеру я жду от вас подробный отчет и все ваши соображения, - Скиннер кивнул, показывая, что со мной он разобрался, и повернулся к Алексу.
- А вас, агент Паркер, по голове не били?
- Нет, - хмыкнул Алекс.
- Жаль, - Скиннер вздохнул и оглядел Алекса, словно соображая, под каким предлогом его можно было бы изолировать от общества. - Хорошо, домой не заезжайте, а отправляйтесь вот по этому адресу, - Скиннер протянул Алексу карточку, - и тоже займитесь отчетом. В штаб-квартире пока не появляйтесь.
- Да что такое происходит? - не выдержала я, - Зачем такая секретность? Разве мы что-то натворили?
Скиннер поочередно оглядел нас.
- Полагаю, вы скоро и сами все узнаете, - уклончиво ответил он, - из газет. Просто я хочу, чтобы вы избежали ненужного интереса. Я вовсе не хочу вас запирать, но лучше вам пока побыть в тени.
В итоге он нас, все-таки, можно сказать, запер. Меня "сдали" в ту же больницу, что и Саманту, Алекса отправили писать отчет, а Дэвида, которого мы вывезли с собой из Мексики, Скиннер забрал с собой для приватной беседы. У меня мелькнула слабая надежда отоспаться в больнице, но процедуры и работа над отчетом совершенно исключили такую возможность. Мне оставалось только ждать вечера, а потом послать всех к черту и надеяться, что эта ночь не будет похожа на предыдущие.
Саманта
Штаб-квартира ФБР, Вашингтон. О. К.
кабинет замдиректора Скиннера 13:00
несколько дней спустя
Вернувшись в наш офис, я отметила, что обычная суета этого места куда-то пропала, и на смену ей пришло запустение... Куда же все делись? Только один человек мог ответить мне на этот вопрос и именно к нему я сейчас и пойду, только вот кофе допью. И я спешным шагом направилась к кабинету Скиннера.
Меня, как обычно, встретила его секретарша и, как обычно, сухо попросила пройти к начальнику. Войдя в кабинет, я обнаружила, что таких как я еще двое, Алекс и Джулия уже были на месте. Когда я вошла, они повернулись ко мне и кивнули, а Скиннер даже встал и попросил - приказал присесть.
- Итак, господа агенты, - начал он, - ситуация более чем странная... Вы начали с убийства сенатора, а что получилось в конечном итоге? Или вы думаете, что мне без вас не хватает проблем?
- Сер, мы же не могли предугадать, что все так получится, - попробовала оправдаться Джулия, ей не удалось.
- Ну, хорошо, агент Фостер, что вы мне можете рассказать и постарайтесь, чтобы ваше объяснение выглядело убедительно...
- Мистер Скиннер, боюсь, что ввиду всего происшедшего вразумительного ответа вы не получите, как бы мы не старались.
Не надо злить начальника, подумала я, но Скиннер, похоже, и не собирался злиться, напротив, он даже сел поудобнее и сказал:
- Я вас слушаю, агент Фостер...
- Ну, история длинная... если упустить некоторые незначительные мелочи, то мы столкнулись с ритуальным убийством. По-видимому, люди совершившие убийство сенатора Монохена, поклонялись пернатому змею. И верили в то, что его можно привести в наш мир. Надо сказать, что это действительно возможно, и тому мы свидетели. Для проведения ритуала необходимо принести шесть жертв пернатому змею, и так получилось, что я была шестой.
- Хорошо, а способ убийства?
- Главный жрец убивал очередную жертву прикосновением ладони к ее груди, таким образом, он лишал жертву души, вот почему обесцвечены глаза, и вот почему патологоанатомы так и не смогли установить причину смерти ни в одном из случаев. Но вы должны понимать, что я не располагаю полной информацией о том, что произошло в пещере. Мои воспоминания обрывчаты.
Скиннер еще с минуту буравил меня взглядом, потом снял очки, потер переносицу, снова водрузил очки на нос и спросил:
- Но как же вы узнали об обряде? И как дали понять остальным агентам, где вас искать?
- Пернатый змей помог, сер... - Джулия с Алексом лишь улыбнулись, а Скиннер, похоже, растерялся... - всегда полезно взять в дорогу что-нибудь интересное почитать...
- Вы правы, - ответил замдиректора, но, похоже, он просто не нашелся с ответом. - Агент Фостер, вы пока свободны, предоставьте мне отчет обо всем случившемся как можно скорее. Остальных попрошу остаться...
Я встала со своего места и направилась к двери, но, не дойдя до нее, обернулась и спросила:
- Сер, а где остальные агенты нашего отдела?
- Саманта, вы все узнаете в свое время. - и был таков...
Ну, на нет, как говориться, и суда нет. Я вышла из кабинета и направилась в наш офис. По дороге встретила своего бывшего напарника: он как обычно пригласил меня на кофе и партию в бильярд, я, как обычно, сказала, что подумаю. Наконец то коридоры кончились, и я уселась за свой стол, поставила чашку кофе и принялась писать отчет...
Джулия
Я проводила Саманту взглядом и вопросительно посмотрела на Скиннера - что же за такой оборот принимает беседа, что Саманте лучше не присутствовать?
Но замдиректора не торопился объясниться. Он раскрыл папку, в которой лежали какие-то газеты и пачка исписанной бумаги. Скиннер взял несколько листов, и я узнала свой отчет. Остальное, вероятно - творения Алекса и Дэвида.
Скиннер перечитал какую-то заметку в газете, потом перевернул несколько страниц моего отчета. Я узнала то место, где я писала про наше спасение из пещеры. Скиннер читал, не то насмешливо, не то недоуменно приподняв брови. Видимо почувствовав мой негодующий взгляд, он поднял на меня глаза.
- Ну, вы должны признать, что из пещеры вас извлекли быстро.
Я крепко сжала губы, потому что слова, вертевшиеся на языке, для начальства ну никак не предназначались.
Действительно, из пещеры нас извлекли быстро. Даже слишком.
Не успела я окончательно определиться со своим мнением по поводу вертолета, как откуда-то сверху съехала на тросах команда молодцов в бронежилетах. Под дулом автомата нас всех быстро обыскали, нацепили наручники и спустили вниз, к подножью скалы. Я была слишком ошеломлена таким оборотом дела, что даже не протестовала. Там нас погрузили во второй вертолет, и мы полетели.
Естественно, тогда я не имела понятия, что происходит. Лишь позже, когда мы вернулись в Вашингтон, я узнала, чем вызвана была вся эта суматоха. У местного отдела по борьбе с распространением наркотиков эти места давно были на примете, как возможное убежище наркоторговцев. Обнаружив возникшую активность в окрестностях, они, естественно, истолковали ее по-своему. А заметив наше восхождение (нам потом даже удалось просмотреть запись в инфракрасном свете), они убедились, что что-то готовится, перекрыли окрестности и решили взять нас тепленькими.
Но в тот момент мы ничего не знали. Вертолет шел на север, на свои попытки расспросить охрану, я лишь получила грозный окрик. Вертолет трясло, я чувствовала себя отвратительно и на время бросила попытки выяснить, во что мы вляпались.
В некоем населенном пункте (я предполагала, что это Портреро дел Лано, но, конечно могла ошибиться, карту я сейчас помнила смутно) нас высадили, перегрузили в тюремный фургон и отвезли в какой-то казенный дом.
Оказавшись в небольшой камере с крохотным зарешеченным окном, я с наслаждением вытянулась на жесткой лавке. По крайней мере, мы не в лапах каких-нибудь бандитов, нас официально оформили, так что оставалось только дожидаться, пока нас кто-нибудь разыщет. Во всяком случае, наш арест, проведенный с такой помпой, вряд ли останется незамеченным.
Поспать мне не дали. Только я задремала, как меня разбудили и повели на допрос. Со следователями я общалась через переводчика, но поскольку не знала, что нам пытаются припаять, то заняла позицию испуганно-агрессивную "я ничего не знаю, ничего не скажу, позвоните в посольство, вызовите адвоката, а то вам же будет хуже". Они пытались уверить меня, что мои товарищи все уже рассказали, и я зря упорствую, но я на эту удочку не попалась. Алекс точно пошлет их подальше, Саманта, если очнется, наверное, просто будет молчать, пока не разберется в ситуации, Дэвид.... Тут у меня были небольшие сомнения. Если журналист будет уверен, что ФБР своих не бросит, и вытащит заодно и его, то, скорее всего, тоже отговорится. Но вот если он решит нас сдать и таким образом выплыть самому... Но, все-таки, скорее всего, так он не поступит.
Проведя час в бесплодных переговорах, так ничего друг от друга не добившись, мы расстались. Я надеялась, что у местных следователей хватит все-таки ума обратиться в наше посольство и попытаться удостоверить наши личности. Вот только как бы еще посольство догадалось связаться с ФБР.
После беседы меня покормили, потом я долго прокручивала в голове беседу, пытаясь догадаться, о чем были их скрытые намеки "нам все известно", но все было без толку. По крайней мере, официального обвинения нам не предъявили, так что оставалось время и пространство для маневров. Я снова начала устраиваться поудобнее, но тут меня опять вызвали. Неужели добыли адвоката?
Впрочем, тучный гладкий мексиканец на адвоката как-то не был похож. И взгляд мне его не понравился - враждебный, оценивающий. Это кто еще на мою голову?
- Сеньорита Телбот, нам прекрасно известно, что произошло на самом деле, - начал он на безупречном английском без вступлений и даже не представившись, - Ваша проблема в том, что в этом замешаны люди... - он замялся, словно подбирая слово, - очень важные, для которых огласка крайне невыгодна.
"Ага, - прикинула я, - наверное, из-за этих людей нам и не давали работать с телом Монохэна. Может быть, там оставались какие-то путеводные нити?"
Очевидный намек мне не понравился. Я подняла брови.
- Вы ошибаетесь. Это как раз ВАША проблема.
Собеседник пожевал губу.
- Позвольте напомнить, что вы находитесь на нашей территории и фактически в наших руках. К примеру, сеньорита Фостер помещена в больницу, где охрана не слишком надежна. Вы меня понимаете?
Эта, уже неприкрытая угроза, до крайности меня разозлила.
- Тогда, сеньор Как-вас-там, постарайтесь и вы меня понять. Это не ваша личная тюрьма, и мы не похищены, а арестованы вполне официально. А самое главное, те, кто в этом заинтересован, знают, где мы. Так что вам не удастся просто так убрать нас. Кстати, спасибо, что вы прояснили кое-что в скрытых мотивах всего происходящего. Я могу на вас сослаться?
Мой собеседник потемнел лицом.
- Итак, вы отказываетесь от сотрудничества?
- Вы правильно поняли, - промурлыкала я.
- Остальные придерживаются такого же мнения?
- Я в этом уверена.
Мексиканец встал и направился к двери.
- Вы подписали приговор себе и своим товарищам, сеньорита Телбот. Боюсь, завтра для вас не наступит, - кинул он через плечо и вышел.
Очевидно, что-то такое было написано на моем лице, что зашедший за мной полицейский нахмурился и положил руку на кобуру.
Время, казалось, уходило как песок. Нервы у меня, после всех наших приключений, были не в лучшей форме. Я понимала, что в своем ответе мексиканцу скорее выдавала желаемое за действительное. Нас, конечно, разыщут, но вот когда? Кто успеет раньше? Я беспокойно ерзала на своей лавке, но в конце-концов у меня опять сподобился посетитель.
Вот этот был стопроцентный янки, только что весьма загорелый. Он деловито уселся напротив меня и протянул руку.
- Я Майк Залевски, ваш адвокат. Есть ли у вас претензии по условию содержания?
- Да нет, все нормально, - улыбнулась я. Видеть земляка и слышать нормальную английскую речь было очень приятно.
- Ладно, тогда к делу. Итак, мисс Телбот, - ударение на слове "мисс", очевидно, свидетельствовало, что он прекрасно осведомлен, кто я такая, - вас и ваших товарищей угораздило попасть в несколько неприятную ситуацию. Вас ошибочно считают американскими наркокурьерами.
- Ничего себе! - поразилась я.
- Вобщем, их заблуждение понятно, те места давно пользуются дурной славой, но для нас сейчас главное, как извлечь вас из этой дыры. Вы давали какие-нибудь показания, подписывали что-нибудь?
- Нет, - заверила я.
- Отлично! Тогда я соберу кое-какие бумаги, и завтра, надеюсь, вы выйдете на свободу... Вы, кажется, не рады?
- Приходил тут один тип, - объяснила я, - по его мнению, ночью с нами может что-то случиться.
- Да? - Залевски нахмурился и побарабанил пальцами по столу, - это кардинально меняет дело, - Вы можете его описать?
Я постаралась составить подробный словесный портрет, но Залевски только озабоченно пожал плечами.
- Ладно, мисс Телбот, не падайте духом, я думаю, все устроится.
Я вернулась в свою камеру, обеспокоенная, но с надеждой. Однако время шло, на улице темнело, а вестей от Залевски не было. Я поймала себя на том, что настороженно прислушиваюсь к шагам в коридоре, и сердце мое замирало каждый раз, когда кто-нибудь останавливался рядом с моей дверью. Это уже была настоящая паранойя. Когда в конце-концов заскрежетал открываемый замок, я непроизвольно забилась в угол.
Охранник был новый, и он знал английский.
- Выходите, за вами пришли, - довольно дружелюбно предложил он.
- Кто? - спросила я, не двигаясь с места.
- Адвокат, - пожал он плечами.
Я держалась недоверчиво и настороженно, пока и впрямь не увидела Залевски, помахивавшего мне рукой. Рядом с ним стояли Алекс и Дэвид.
Когда мы вышил на улицу, Алекс блаженно потянулся.
- Свобода! Вот уж не думал, что окажусь за решеткой.
Дэвид только жадно курил.
- Как вам это удалось? - спросила я Залевски.
- О, вас выпустили под залог, только не спрашивайте, во сколько это все обошлось. Иначе, пожалуй, чересчур возгордитесь. И мне пришлось предоставить им вооот такую кучу бумажек... А сейчас мы отправимся за мисс Фостер и не будем мешкать, пока ваш мексиканский друг не спохватился. Хотя, он и не ожидает, что вас отпустят на ночь глядя, но у него могут тут быть наблюдатели.
Саманту мы забрали легко. Залевски предъявил одну стопку бумажек, получил в ответ другую, и нам вернули Саманту. Пребывание в больнице явно пошло ей на пользу - она уже не была такой бледной и изможденной, хотя в сознание так и не пришла. Дальнейший наш путь тоже уже был подготовлен. Хотя я не ожидала, что он будет такой стремительный.
Я подозревала, что Залевски не просто адвокат, а вероятнее совсем не адвокат, но сейчас я стала в этом уверена. Он умудрился за такое короткое время не только освободить нас, но подготовить наше отступление. Мы оказались в том же аэропорту, куда нас доставили на вертолете, но теперь нас ждал крохотный самолетик с двумя рядами сидений. Я не представляла, как мы туда втиснемся, тем более внезапно выяснилось, что Залевски летит с нами. Однако мы уместились. Вещи (нам вернули все наше имущество, включая ноутбук) уложили в хвостовой части. Сверху накидали одежды, и уложили Саманту. по крайней мере, я надеялась, что ей будет удобно. Дэвид сел рядом с пилотом, а Залевски, Алекс и я втиснулись на заднее сиденье.
Я не знала, куда мы летим, но если честно, мне сейчас было все равно - лишь бы там нас поджидал какой-нибудь отель с душем и нормальной кроватью. Я пристроилась пока было вздремнуть на плече Алекса - вроде бы он не имел ничего против, но Залевски решил, что полет мы должны "отработать".
- Просыпайтесь, мисс Телбот, - он довольно бесцеремонно потряс меня, - давайте-ка немного порисуем.
У него при себе тоже был компьютер, правда куда меньше нашего, и на нем стояла весьма неплохая программа-фоторобот. Я соображала с большим трудом, поэтому на то, чтобы составить портрет того мексиканца, с которым я общалась в тюрьме, времени ушло много. Когда я наконец признала, что сходство между портретом и оригиналом есть, Залевски долго размышлял, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону. Потом открыл фотогаллерею. Бесчисленные мексиканские физиономии сливались у меня перед глазами, но Залевски сам нашел нужного типа.
- Этот?
Я кивнула. Залевски никак не прокомментировал, только хмыкнул.
- Вам это что-нибудь говорит? - полюбопытствовала я.
- Очень многое. Но думаю, сейчас еще не время делать окончательные выводы, - он легонько кивнул в сторону пилота.
Ладно, будем надеяться, что когда-нибудь нам все-таки расскажут.
Под самолетом простиралась ночь, но потом на горизонте выползло какое-то зарево, и мы пошли на снижение.
- Куда вы нас привезли? - не утерпел Алекс.
- Куидад-Хуарес, - невозмутимо отозвался Залевски.
Я мысленно присвистнула. Мы прибыли практически в ту же точку, откуда начали свое путешествие, на другом берегу реки - Эль Пасо.
Залевски проводил нас до пограничного перехода. Хотя я и опасалась, что на границе нас могут задержать, поскольку мы все-таки выпущены под залог, но уверенность, излучаемая Залевски, меня подбодрила. Проблем не возникло даже с Самантой. В той пачке документов, которые нам выдали в больнице, значилось, что мисс Фостер не страдает никакими инфекционными заболеваниями, а находится в бессознательном состоянии, потому что получила травму, и сейчас направляется на родину для дальнейшего осмотра и лечения.
На прощанье я крепко пожала Залевски руку.
- Я не знаю, на какую службу вы работаете, - сказала я, - но я сделаю все от меня зависящее, чтобы вам поставили памятник.
Залевски галантно наклонил голову.
- Страховая компания "Залевски и Ко" всегда готова прийти к вам на помощь... особый агент Телбот. Ну а пока передайте своему шефу, что он может и дальше на меня рассчитывать.
Залевски помахал рукой и скрылся во тьме мексиканской ночи. Ну, а мы вступили в ночь американскую.
Когда мы, наконец, разобрались с вещами и документами, я бессильно опустилась на первую попавшуюся скамейку и задумалась - куда приткнуть на ночь нашу измученную компанию. Алекс с Дэвидом - небритые, пропыленные, уставшие, как и я очень нуждались в отдыхе. Саманте нужен хороший уход и врачебный присмотр. Я поискала глазами какой-нибудь телефон с телефонной книгой, чтобы начать обзванивать гостиницы, но тут появился новый ангел-хранитель в лице агента Харрисона.
- Хороши, - только и сказал он, - ну, хоть живы. Ваши служебные документы и оружие у меня. Доставили из Пресидо. Поехали.
- В гостиницу? - с надеждой спросил Алекс.
Харрисон взглянул на него с легким недоумением.
- В аэропорт. Скиннер приказал - всех первым же рейсом.
- Стойте, стойте, - вмешался Дэвид, - а мне что, тоже в аэропорт?
Харрисон взглянул на него, как на идиота.
- Я же сказал - всех.
Дэвид протестовал и жаловался всю дорогу до самолета, главным образом упирая на то - кто оплатит ему дорогу домой? Но Харрисон пропускал все мимо ушей.
"Первым рейсом" оказался огромный транспортник, доставивший нас в Нью-Йорк, где нас уже поджидал самолет Бюро.
Так, не успев опомниться и даже толком умыться после мексиканских приключений, мы оказались в Вашингтоне.
- Джулия, - Алекс легонько подталкивал меня в бок, - прочитай-ка вот это.
Оказывается, пока я блуждала в воспоминаниях, Скиннер достал и передал нам газеты. Две были на испанском, но к каждой прилагался листок с переводом статьи. Я взялась за первую. "На территории штата Чиуауа проведена крупная операция по ликвидации банды наркодельцов. Полиция арестовала четверых американских курьеров..." Я усмехнулась, и отложила газету. Следующая была датирована днем позже. "Проведена совместная операция мексиканских и американских спецслужб по ликвидации притона..." - я кивнула головой - так уже лучше, хотя нижеследующий абзац заставил меня нахмуриться - "погиб один американский агент, а трое других получили тяжелые ранения и в данный момент находятся в критическом состоянии" - это что такое они городят, а, может, посчитали за американских агентов тех бедолаг жрецов? Агентов под таким глубоооким прикрытием. "Полиция произвела аресты..." Так, еще кого-то арестовали? Или это все о нас? "Также полиции удалось освободить..." следовавшее дальше имя было подчеркнуто красным маркером, но мне ни о чем не говорило. Видимо специально для таких неосведомленных, как я, на отдельном листке прилагалась справка с фотографией. Я с изумлением уставилась на лицо. Если добавить сюда разноцветных завитушек, а протокольный костюм сменить на ритуальное одеяние... Последний раз я видела этого человека уползающим из пещеры на четвереньках. Я быстро пробежала глазами текст справки. Вот оно что! Оказывается он не только жрец, а по совместительству племянник одного очень важного государственного чиновника, и зять другого, еще более важного. А также персона номер один в парочке государственных культурных фондов.
Я вернулась к заметке. Репортер с воодушевлением рассказывал, что любимец публики пропал несколько дней назад, но вот был освобожден из лап жестоких наркодельцов, чудом избежал гибели, а сейчас с тяжелыми травмами и крайне изможденный, но с не сломленной волей и стремлением сохранять культурные основы, лежит в правительственной клинике.
Я с трудом удержалась, чтобы не скомкать фотографию. Так это из-за тебя начались все эти дипломатические увертки и препоны в расследовании! Возрождение культурных традиций и наследия прошлого. Господи, какое лицемерие!
Алекс, видимо почувствовал мое состояние, потому что быстро пододвинул мне третью газету. Эта была уже американская. В ней с глубоким прискорбием сообщалось о трагической кончине сенатора Монохэна, погибшего от укуса ядовитого паука во время визита в Мексику. Мексиканские врачи отчаянно боролись за его жизнь, но поделать ничего не смогли. (Что, собственно, сенатор делал в Мексике, в статье не объяснялось). Тело сенатора будет возвращено на родину для погребения. Сенатор останется в памяти людей, как достойнейший человек... и т.д. и т.п.
Я подняла голову.
- Так все-таки удалось договориться о возвращении тела?
- Да, - кивнул Скиннер, - удалось проследить человека, навещавшего вас в тюрьме, и у нас были косвенные свидетельства о его связях с правительственными кругами. Ну, а когда всплыли сведения о том, что в пещере нашли этого племянника министра... Вобщем мы пригрозили, что наши агенты дадут показания, что он там делал, так что это дело удалось утрясти без лишнего шума. Но, пока шли переговоры, нам не нужна была никакая утечка информации, а, кроме того, исчезновение свидетелей, поэтому вас решили слегка припрятать. Вам не говорили, но мы отловили на дальних подступах троих, кто вами явно интересовался. Впрочем, сейчас все успокоилось, и вам ничто не угрожает.
- Хорошо. - Я думала, что Скиннер нас сейчас отпустит, поэтому поспешила задать вопрос.
- А почему они все-таки не хотели отдавать тело? Это выяснилось?
Скиннер невесело усмехнулся.
- Этот мексиканский племянничек умудрился оставить следы на теле, которые они не могли убрать незаметно. Ну, останки Монохэна мы вернули, плюс мы добились еще кое-каких уступок по некоторым важным вопросам, так что можно считать, что мы остались в выигрыше.
- Замечательно, сэр. Я рада, что все так удачно вышло.
Скиннер покачал головой с каким-то сомнением, но ничего не сказал. Мы молча сидели, глядя друг на друга. Пауза затягивалась. Внезапно, Скиннер словно на что-то решился.
- И еще, агент Телбот... по поводу вашего отдела...
Он снова умолк, и я ощутила растущее беспокойство. Скиннер снял очки, повертел их в руках, поморщился, словно от зубной боли. Надел очки снова.
- Все равно вам придется это узнать... Вашего отдела больше нет.
Сначала я не поверила своим ушам. Потом бесконечно удивилась.
- Его расформировали? Но почему?!
- Нет, вы не так поняли. Его действительно нет. Ваши люди пропали. Все до одного...
Дальнейшее было словно в тумане. В какой-то момент я обнаружила, что стою около кофейного автомата, пью одну порцию за другой и судорожно комкаю податливые стаканчики. Мрачный Алекс стоял рядом со мной и курил, глядя в окно. В голове, словно из другого мира, все звучали слова Скиннера.
- ... обнаружили их машины и никаких следов... расследованием занимаются наши лучшие агенты... мы обязательно их найдем...
Я все рвалась принять участие в поисках, Скиннер терпеливо объяснял, почему я не могу этого делать. В конце-концов Алекс молча взял меня за руку, вывел из кабинета и привел в этот коридор. И безмолвно стоял, дожидаясь, пока я справлюсь со своими чувствами.
Я с отвращением допила последний стаканчик и встала рядом, опираясь локтями о подоконники и сжимая голову.
- Чертовщина какая-то. Не пришельцы же их похитили. - Я посмотрела в окно на живущий своей обычной жизнью Вашингтон. Я помолчала, а потом глянула на Алекса, пораженная страшной мыслью.
- Боже, Алекс, а как мы скажем об этом Саманте?
Саманта
Сидя за своим столом, я никак не могла сообразить, почему же Скиннер выпроводил меня из своего кабинета, и что вообще происходит. Времени на раздумья у меня оказалось чрезвычайно мало, т.к. замдиректора вызвал меня вновь, так сказать, поговорить один на один. Это меня даже не удивило. Продержав меня у себя в кабинете минут 15, обсуждая различные детали нашего дела по моей части, он попросил представить ему мой отчет по делу как можно скорее, и это "скорее" должно быть ну никак не позже завтрашнего дня. Что ж, как скажете, мистер Скиннер, будет вам отчет.
Я снова вернулась в наш офис и села за стол, никого по прежнему не было, поэтому, чтобы не терять времени даром, я засела за отчет. Сколько времени у меня ушло, уже не помню, но, перечитав написанное, я поняла, что мне нужно отдохнуть и, желательно, пару неделек не меньше. Особое внимание привлекла последняя часть сего литературного произведения:
"Испокон веков люди поклонялись богам, всегда уважали их превосходство перед смертными, и всегда стремились познать их, а если не познать, то хотя бы узнать, что ими движет. Последнее представлялось весьма проблематичным, ибо пути Господни неисповедимы, как известно. Но это не в коем случае не пугало людей и не заставляло их отказаться от намеченной цели, даже наоборот. И всякий раз люди пытались достичь богов, и всякий раз боги низвергали людей. Есть одна притча о том, как человек решил смастерить крылья и вознестись на небеса, но у него не нашлось другого материала кроме бумаги. Вот он вырезал свои крылья и полетел, хотя все вокруг уверяли его в том, что это невозможно, но он все же полетел, и почти было достиг небес, когда господь поджег его крылья, и человек рухнул на землю, но не разбился. Он дожил до глубокой старости, и когда умер и предстал перед богом на суде праведном, то спросил Его, для чего Он поджег тогда его крылья, зная, что он предстанет перед Ним в любом случае. И тогда бог ответил, что каждому существу положен свой удел, будь то на земле или в небе, ангелам не суждено спуститься на землю раньше срока, так же как и людям не суждено подняться, пока не придет их время. Не стоит торопить неизбежное, все должно идти своим чередом и каждому в этом мире свое место. А того, кто ослушается, ждет великая кара. Так ответил ему Бог. По этому не можем мы переступить через некоторые грани, а те, кому это все-таки удается, платят за это жизнью. Не стоит открывать то, что заранее предупреждает нас об опасности, но если вы все-таки решились заглянуть за грани обыденного, будьте готовы к тому, что вам придется отвечать за каждый свой поступок."
Я продолжала смотреть на яркий мониторчик моего лаптопа, снова и снова перечитывала последнюю часть, пытаясь понять, что же меня в ней так пугает, но так и не нашла ответа.
Есть места в нашем мире, куда не должен ступать человек, ибо он одержим страстями, и не в силах совладать с собой, способен навлечь на себя большие неприятности, но раз уж дверь открылась вам - сто раз подумайте, прежде чем войти... Ведь кто знает, что вас за ней ждет?
